Молчат гробницы, мумии и кости, -
Лишь слову жизнь дана:
Из древней тьмы, на мировом погосте,
Звучат лишь Письмена.
И.А. Бунин.
Как много значит Слово, Речь в жизни любого человека. Но только ли это способ выразить свои мысли, потребности, чувства?
Не случайно и одно из Евангелий - от Иоанна - начинается с мысли о величии слова: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог"...
Роман-дилогия Сергея Лукьяненко "Искатели неба" включает в себя два романа - "Холодные берега" и "Близится утро".
Очень трудно начать разговор об этом произведении Лукьяненко. Впервые я прочитала его лет 10-12 назад - сразу после издания. помню какие-то общие впечатления. Но сейчас, став старше, более полно познакомившись с основами православия, с историей, с Ветхим и Новым Заветом, воспринимаешь этот роман иначе.
Но выговориться мне хотелось бы даже не столько о христианских аналогиях, сколько о своих впечатлениях, "смущениях" от прочтения...
Попробую обойтись без пересказа, обозначив лишь основные сюжетные моменты. Вор Ильмар помогает сбежать с каторги мальчику Марку и спустя некоторое время понимает, что, судя по всему, Марк - новый Мессия. Мир, в котором происходят события, многие называют альтернативной историей нашего мира. Мир без железа. Но мир со Словом. При чём, на мой взгляд, отношение людей к Слову, данному от Бога, стало у них каким-то "меркантильным" - "на Слово" прячут в холод необходимые вещи, ценности, деньги, оружие, то есть холод служит в качестве некоего хранилища, а Слово - кодовым замком...
Собирая постепенно вокруг себя очень разных людей, Марк сам исполняется веры, что он действительно Мессия. Из робкого и неуверенного подростка в начале он становится знающим, могучим юношей в финале дилогии. Но почему-то весь путь Ильмар, казалось бы, самый основной его "помощник", сомневается - а так ли это? Его странные сны, в которых он видит приходившего две тысячи лет назад "Пасынка Божия" в аду, тоже эти сомнения укрепляют. "Что мы делаем не так?" - этот вопрос постоянно пульсирует в его голове, постоянно заставляет пристально вглядываться в мысли и поступки Марка. Финал первого романа дилогии - отражение этих сомнений:
"Четвёртый сподвижник присоединился к нам.
Как встарь, как две тысячи лет назад, после такого же Слова, но прозвучавшего тогда в первый раз...
Но почему-то я видел перед собой не пустеющую на глазах улицу, не обращённого к правде Арнольда, а серую ледяную равнину и человека, прикрученного к столбу, застывшего в последней попытке подняьт взгляд к небу."
Все герои знают, что из 12 человек, собравшихся вокруг нового искупителя, один предаст его, одиннадцать останутся верными (в первый приход было иначе - одиннадцать предали, а один остался верен).
В конце романа Ильмар покидает Марка. Почему? Предательство это или как раз верность до самого конца?
Стоит обратить внимание на мечты и намерения Марка: он хочет дать Слово, которым владеют лишь избранные, каждому человеку, раздать все ценности, накопленные на Слове за два тысячелетия, всё железо - ВСЕМ. И править миром, который добровольно и радостно склонится к ногам его, к ногам нового Искупителя, справедливо и честно... Вы верите в это? Почему-то я - нет. Мне видится в этом призрак всех тех утопий, которые раз за разом потрясали уже наш с вами мир, принося не только и не столько "свободу, равенство и братство", сколько боль и слёзы... Честное слово, я не помню, КАК воспринимала эти слова, мечты, мысли, когда читала роман в первый раз. Но сейчас они вызывают у меня столько сомнений! Как и у главного героя - Ильмара.
Одно только описание того момента, когда Марк впервые открыто себя проявляет перед множеством людей в качестве Мессии - в Иудее, на горе... Две армии готовы сойтись в битве, впереди каждой - мальчишки - "барабанщики и флейтисты. Я знал, что в последний миг они юркнут под стену щитов, но знал и то, что успеют не все." И даже в этот момент Марк медлит, ожидая знака - первой пролившейся крови. То есть - он начинает строить мир на крови? При чём, по намёку автора - это кровь тех самых мальчишек, по сути - ровесников Мессии. Не прозвучавшая открыто параллель с убеждением Достоевского: "Всё счастье мира не стоит слезы одного ребёнка".
До последних строк разные герои всячески подчёркивают, что Ильмар - вор. Никто не упрекает бывшего монаха Йенса, бывшего стражника Арнольда, но почти все прямо обращаются к Ильмару - "вор". Почему? Вопрос, на который нет прямого ответа, обращение, которое царапает уже читателя, но ведь что-то очень важное скрыто за этой мыслью... Именно ему - Ильмару Скользкому, знаменитому вору, приходит осознание происходящего в тот переломный момент, когда исключительную суть Марка-Маркуса признают практически все.
" Слава его будет расти, все новые и новые люди присоединятся к его армии, и в Рим он войдет уже царем земным.
Не Искупителем.
Не Искусителем.
Всего лишь правителем мира."
Так кого предал Ильмар? Искупителя? Или мальчика, вообразившего себя им, а являющегося "всего лишь правителем мира"? И кому он остался верен?
В своих странных снах Ильмар видел, что приходивший ранее Искупитель, кстати, сам себя приковавший к столбу, находясь в ледяной пустыне силится что-то сказать... Что? Мы не знаем... Возникает мысль, что как раз он и лишился Слова, поступив "не так"... Божественного Слова...
А как надо было поступить тогда? Как надо поступить сейчас?
Такое ощущение, что годы, прожитые с того момента, когда я впервые прочитала эту дилогию, принесли не ответы на вопросы, а, наоборот, поставили новые... Их - вопросов - куда больше, чем ответов. И если находишь, как тебе кажется, какой-то ответ, то тут же возникает множество новых вопросов...
...Говорят, что часто у писателя есть "любимая тема", к которой так или иначе можно свести всё его творчество. На мой взгляд, это слишком просто и узко. Но у Лукьяненко в очень многих произведениях основной видится мне тема Выбора. Того выбора, который совершает каждый из нас, каждый миг своей жизни.
Как не ошибиться в нём? Как сохранить в себе верное Слово, данное нам изначально?
